Несловарные слова | Intro

Эта ста­тья уже опуб­ли­ко­ва­на на мо­ей стра­ни­це в фейс­бу­ке. Вос­про­из­во­жу ее здесь в ка­че­стве вве­де­ния к за­ду­ман­ной се­рии о швед­ских ком­по­зи­тах, об­ра­зу­е­мых ad hoc и оста­ю­щих­ся за пре­де­ла­ми сло­ва­рей – те­ма, пред­став­ля­ю­щая ин­те­рес как с точ­ки зре­ния пе­ре­во­да, так и изу­че­ния швед­ско­го языка.

Не по­ду­май­те дур­но­го. Речь не идет о мод­ном за­ня­тии, ка­ким ста­ло нын­че опи­са­ние ненор­ма­тив­ной лек­си­ки, то бишь ма­та. Со­би­ра­юсь на­чать но­вую те­му, ко­то­рая, на­де­юсь, за­ин­те­ре­су­ет и пе­ре­вод­чи­ков, и изу­ча­ю­щих швед­ский язык. Мы уже стал­ки­ва­лись с за­труд­не­ни­я­ми, свя­зан­ны­ми с пе­ре­во­дом несло­вар­ных слов, т.е. слож­ных или со­став­ных слов швед­ско­го язы­ка, с лег­ко­стью об­ра­зу­е­мых по необ­хо­ди­мо­сти. Та­ких, как fossilsamhälle, konsumentägd, oljestinna ekonomier или kexchokladkriget. В по­дав­ля­ю­щем боль­шин­стве та­кие сло­ва не вос­при­ни­ма­ют­ся как нео­ло­гиз­мы или ка­кие-то сло­вес­ные вы­вер­ты, рез­ко от­ме­чен­ные ав­тор­ской иг­рой. Для но­си­те­ля швед­ско­го язы­ка в них обыч­но нет ни­че­го ано­маль­но­го. Тем не ме­нее, они не со­сто­ят на сло­вар­ном уче­те, несмот­ря на свою неуни­каль­ность и по­вто­ря­е­мость во мно­гих и раз­ных текстах.

Бли­жай­шим об­ра­зом эта те­ма за­тра­ги­ва­лась, ко­гда у ме­ня воз­ник­ло ну пря­мо-та­ки непре­одо­ли­мое же­ла­ние пе­ре­ве­сти нечто непе­ре­во­ди­мое – Hatstorm mot kyrkotweet om tacofredag – за­го­ло­вок га­зет­ной за­мет­ки о том, что юмо­ри­сти­че­ский (яко­бы) ви­део­клип о Хри­сте, пред­вку­ша­ю­щем вкус­ный пят­нич­ный ужин по-мек­си­кан­ски, вы­звал мно­же­ство про­те­стов. Этот ше­девр швед­ско­го сло­во­об­ра­зо­ва­ния – и из­люб­лен­но­го швед­ски­ми жур­на­ли­ста­ми за­го­ло­воч­но­го сти­ля на ма­нер ша­ра­ды – со­сто­ит из трех зна­ме­на­тель­ных слов, и все три a) со­став­ные; b) от­сут­ству­ют в сло­ва­рях; с) не на­столь­ко про­зрач­ны, что­бы из них мож­но бы­ло сло­жить внят­ный смысл, не об­ра­ща­ясь к кон­тек­сту. При­чем не толь­ко к кон­тек­сту са­мой за­мет­ки – его ока­за­лось недо­ста­точ­но, – но и к внетекстовому.

Пер­вое из этих слов вы­гля­дит вполне по­нят­ным и по зна­че­нию рав­ным про­стой сум­ме сво­их сла­га­е­мых: «бу­ря нена­ви­сти». Но это толь­ко ка­жет­ся, а пе­ре­во­дить нуж­но ина­че *. Вто­рое вро­де бы под­да­ет­ся тол­ко­ва­нию, но ка­ко­му? То ли это цер­ковь за­пу­сти­ла твит, то ли, на­обо­рот, кто-то про­ще­бе­тал что-то про цер­ковь в Твит­те­ре. Тре­тье же – един­ствен­ное, ко­то­рое мо­жет пре­тен­до­вать на вклю­че­ние в сло­варь, т.е. на ста­тус уза­ко­нен­но­го сло­ва швед­ско­го язы­ка. Это ре­а­лия, ко­то­рая хо­тя и воз­ник­ла срав­ни­тель­но недав­но, но уже проч­но уко­ре­ни­лась в швед­ском оби­хо­де, и по­то­му ее на­зва­ние в сло­ва­ре несо­мнен­но по­явит­ся. Но для тех, кто с этой ре­а­ли­ей не зна­ком, это сло­во пред­став­ля­ет труд­ность: ис­кать, чтó оно обо­зна­ча­ет, нуж­но вне дан­но­го тек­ста, т.к. из него са­мо­го это не вы­те­ка­ет. Ма­ло то­го, чи­та­тель дол­жен еще рас­по­знать в упо­треб­ле­нии это­го сло­ва в дан­ном за­го­лов­ке ал­лю­зию на тай­ную вечерю.

* По­дроб­нее см. мою за­мет­ку «Иисус с По­по­ка­те­пет­ля, или Про­по­ведь не с той го­ры» и ста­тью «Та­ко и на небе­си…» на бло­ге ”Ord mot ord”.

ИТАК, ЧЕМ ИН­ТЕ­РЕС­НА ЭТА ТЕМА?

Во-пер­вых, тем, что в ака­де­ми­че­ском слов­ни­ке швед­ско­го язы­ка (SAOL) из 126 ты­сяч учтен­ных в нем слов око­ло 90 ты­сяч со­став­ля­ют слож­ные сло­ва. Это неве­ро­ят­ных 70%! При всем том, это лишь ВЕР­ШИ­НА АЙС­БЕР­ГА. Огром­ную мас­су швед­ских слож­ных слов – не од­них лишь су­гу­бо твор­че­ских сло­во­сло­же­ний, а вполне упо­тре­би­тель­ных, встре­ча­ю­щих­ся мно­го­крат­но в раз­ных текстах и не име­ю­щих ни ма­лей­ше­го при­вку­са че­го-то эк­зо­ти­че­ско­го, но­во­изоб­ре­тен­но­го, вы­ду­ман­но­го, ис­кус­ствен­но­го – со­став­ля­ют сло­ва, не опи­сан­ные ни в ка­ких сло­ва­рях. По мо­им под­сче­там в га­зет­ных ста­тьях до­ля неучтен­ных сло­ва­ря­ми слож­ных слов со­став­ля­ет при­мер­но 60% от их об­ще­го чис­ла в тек­сте. Ра­зу­ме­ет­ся, мно­гие из них, мо­жет быть боль­шин­ство, вполне про­зрач­ны и по­нят­ны. Та­кие, как praktikplats, nollvision или nedgrävingsarbete (это про тру­бо­про­вод, а мо­жет быть про ка­бель). Но «по­нять» и «пе­ре­ве­сти» – да­ле­ко не од­но и то же. Неред­ко по­до­брать им хо­ро­шее со­от­вет­ствие в рус­ском язы­ке бы­ва­ет непро­сто, а то и во­все невоз­мож­но, во вся­ком слу­чае, не при­бе­гая к гро­мозд­ко­му объ­яс­ни­тель­но­му пе­ре­во­ду; ср. samhällskritisk (мо­жет зна­чить ’оп­по­зи­ци­он­но на­стро­ен­ный’, а мо­жет – ’жиз­нен­но важ­ный для функ­ци­о­ни­ро­ва­ния об­ще­ства’), överfallslarm, vårdinrättning (ме­ди­цин­ское учре­жде­ние? со­ци­аль­но­го ухо­да?), elcykelpremie и т.п. Од­на­ко в чис­ле этих 60% есть и та­кие, смысл ко­то­рых не уда­ет­ся «вы­чис­лить» по сум­ме сла­га­е­мых, да­же ес­ли каж­дое из них по от­дель­но­сти есть в сло­ва­ре. Ска­жем, miljonsvenska, konversationskort и др. по­доб­ные, ко­то­рые в нем пред­став­ле­ны толь­ко сво­и­ми ча­стя­ми. По­про­буй­те, на­при­мер, от­ве­тить, что зна­чит skandaltaktik. Вы бу­де­те сме­ять­ся от ужа­са, но в ста­тье, где это сло­во встре­ти­лось, речь идет о том, ка­кую так­ти­ку ис­поль­зу­ет пар­тия Швед­ских де­мо­кра­тов, что­бы от­влечь вни­ма­ние от скан­да­лов, в ко­то­рых ока­зы­ва­ют­ся ре­гу­ляр­но за­ме­ша­ны ее де­я­те­ли, или ба­на­ли­зи­ро­вать их по прин­ци­пу «сам ду­рак» – т.е. ’так­ти­ка за­ма­зы­ва­ния скан­да­лов», а во­все не ’скан­даль­ная так­ти­ка’ (т.е. вы­зы­ва­ю­щая воз­му­ще­ние) и не ’эпа­таж­ная так­ти­ка’ (с це­лью са­мо­ре­кла­мы). Ина­че го­во­ря, для по­ни­ма­ния ну­жен кон­текст. Но да­же при­сталь­ный ана­лиз кон­тек­ста не все­гда по­мо­га­ет, и то­гда нуж­но об­ра­щать­ся к вне­тек­сто­вым ис­точ­ни­кам. Так, со­дер­жа­ние сло­ва temachef, на­зы­ва­ю­ще­го но­мен­кла­тур­ную долж­ность ру­ко­во­ди­те­ля в ны­неш­ней ор­га­ни­за­ци­он­ной струк­ту­ре Но­вой Ка­ро­лин­ской боль­ни­цы, не толь­ко не вы­те­ка­ет из тек­ста ста­тьи, в ко­то­рой оно мне по­па­лось, но и лишь с боль­шим тру­дом отыс­ки­ва­ет­ся по дру­гим ис­точ­ни­кам, в част­но­сти, по опуб­ли­ко­ван­ным про­грамм­ным ма­те­ри­а­лам боль­ни­цы. Най­ти же при­ем­ле­мый рус­ский эк­ви­ва­лент мне до сих пор не уда­лось. Мо­жет быть, «функ­ци­о­наль­ный ру­ко­во­ди­тель» (с мыс­лью о мод­ной ныне т.н. мат­рич­ной струк­ту­ре управ­ле­ния). Яс­но, что та­кое по­ло­же­ние дел мо­жет вы­зы­вать труд­но­сти и у пе­ре­вод­чи­ка, и у изу­ча­ю­щих швед­ский язык. Ка­кие имен­но, я на­ме­ре­ва­юсь рас­смот­реть в даль­ней­шем. При­ме­ни­тель­но к швед­ско­му язы­ку они ни­где не опи­са­ны, но так как про­дук­тив­ность сло­во­сло­же­ния свой­ствен­на ед­ва ли не всем гер­ман­ским язы­кам, то та­ко­го ро­да спис­ки – и да­же пе­реч­ни мо­де­лей пе­ре­во­да слож­ных слов – мож­но отыс­кать в по­со­би­ях по немец­ко­му языку.

Бе­да, од­на­ко, в том – это во-вто­рых, – что та­кие пе­реч­ни при­е­мов пе­ре­во­да – это не бо­лее чем ме­ха­ни­че­ские спис­ки, на­бор т.н. транс­фор­ма­ций, как буд­то мы пе­ре­во­дим сло­ва, а не смысл, а пе­ре­вод – это та­кая хит­ро­ум­но устро­ен­ная про­грам­ма, пре­об­ра­зу­ю­щая текст на вход­ном язы­ке в текст на вы­ход­ном. Ме­ня же, да и вся­ко­го, я ду­маю, пе­ре­вод­чи­ка, ин­те­ре­су­ет «тех­ни­ка» вы­яв­ле­ния смыс­ла, вы­чле­не­ния то­го из них, – а рас­плыв­ча­тость се­ман­ти­ки и по­тен­ци­аль­ная мно­го­знач­ность слож­ных слов ни­чуть не ни­же, чем у «обыч­ных», – ко­то­рый един­ствен­но и ну­жен в пе­ре­во­ди­мом кон­тек­сте. Эту за­да­чу пы­та­ют­ся ре­шить, пред­ла­гая спис­ки – ох уж эти веч­ные ин­вен­та­ри! – се­ман­ти­че­ских от­но­ше­ний меж­ду дву­мя ком­по­нен­та­ми слож­но­го сло­ва – ком­по­зи­та. На­при­мер, в грам­ма­ти­ке Швед­ской ака­де­мии их на­счи­ты­ва­ет­ся 17: та­ких, как ’часть – це­лое’, ’сде­ла­но из’, ’яв­ля­ет­ся след­стви­ем’, ’со­дер­жит’, ’име­ет ав­то­ром’ и т.д. В неко­то­рых немец­ких спис­ках их чис­ло до­хо­дит до 30, но я не ви­жу, по­че­му бы се­ман­ти­че­ское дроб­ле­ние нель­зя бы­ло до­ве­сти хоть и до 300 – ведь от­но­ше­ния меж­ду ве­ща­ми в ми­ре неис­чис­ли­мы. Нам тут важ­ны не эти спис­ки, а ме­ха­низм смыс­ло­об­ра­зо­ва­ния: пре­иму­ще­ствен­но ме­та­фо­ра и ме­то­ни­мия, ле­жа­щие в ос­но­ве та­ких сло­во­сло­же­ний и обу­слов­лен­ные как линг­ви­сти­кой, так и праг­ма­ти­кой тек­ста – т.е. как кон­тек­стом в соб­ствен­ном смыс­ле сло­ва, так и его экологией.

Все толь­ко что ска­зан­ное «во-вто­рых» – это толь­ко цве­точ­ки. В тру­дах и по­со­би­ях, о ко­то­рых идет речь, нет от­ве­тов на ряд во­про­сов, за­ни­ма­ю­щих ме­ня как линг­ви­ста, но и не ли­шен­ных ин­те­ре­са для пе­ре­вод­чи­ков: – По­че­му про­дук­тив­ность сло­во­сло­же­ния так вы­со­ка в гер­ман­ских язы­ках, а в швед­ском – в осо­бен­но­сти? В нем она да­же на 30% вы­ше, чем в немец­ком, все­гда на­зы­ва­е­мом в этой свя­зи в первую оче­редь. – Слож­ные сло­ва в швед­ском и рус­ском яв­но от­ли­ча­ют­ся по сво­ей при­ро­де и функ­ци­ям. В чем и по­че­му? – Огром­ная часть швед­ских ком­по­зи­тов име­ет фра­зо­вые со­от­вет­ствия, т.е. мо­жет быть пе­ре­фра­зи­ро­ва­на сво­бод­ны­ми сло­во­со­че­та­ни­я­ми, от ко­то­рых они по ви­ди­мо­сти не от­ли­ча­ют­ся по смыс­лу. Спра­ши­ва­ет­ся, к че­му та­кое удво­е­ние? В са­мом ли де­ле та­кие па­ры от­ли­ча­ют­ся толь­ко по фор­ме? Но все та­кие во­про­сы но­сят пре­иму­ще­ствен­но тео­ре­ти­че­ский ха­рак­тер, и я бу­ду ка­сать­ся их лишь в той ме­ре, в ка­кой они свя­за­ны с переводом.