Category: Непереводимость

Не дай себя обескуражить! | ч. 2

Для оп­ти­маль­но­го про­смот­ра на смарт­фоне по­вер­ни­те экран го­ри­зон­таль­но. или  ОТ ЧЕ­ГО ЗА­ВИ­СИТ ЗНА­ЧЕ­НИЕ В швед­ско-рус­ском сло­ва­ре вы­ра­же­нию ta spjärn по­став­ле­но в со­от­вет­ствие од­­но-един­ствен­­ное зна­че­ние: «упи­рать­ся». Меж­ду тем, в этом зна­че­нии, пред­мет­ном, оно упо­треб­ля­ет­ся ред­ко. За­то в пе­ре­во­де оно мо­жет по­тре­бо­вать та­ких «да­ле­ко­ва­тых» за­мен, как со­брать­ся с ду­хом, ухва­тить­ся, от­тор­гать от се­бя или брать на­ча­ло – и…

Проще некуда

Бы­ва­ет нор­маль­ный чи­та­тель, а бы­ва­ет чи­та­­тель-пе­­ре­­вод­­чик. Пер­вый чи­та­ет се­бе, с по­зна­ва­тель­ной, ска­жем, це­лью или для удо­воль­ствия. Вто­рой спо­ты­ка­ет­ся, бе­до­ла­га, непро­из­воль­но при­ки­ды­вая, как бы мож­но бы­ло пе­ре­ве­сти тот или иной фраг­мент, сам по се­бе по­нят­ный, но вы­зы­ва­ю­щим об­ра­зом тре­во­жа­щий его пе­ре­вод­че­скую со­весть. Хо­тя пе­ре­во­дить этот текст ему во­все и не на­до. Не ста­ну утвер­ждать, что от…

Не только во зло: бюрократ как языкотворец

О кон­цеп­ту­аль­ных несо­от­вет­стви­ях в лек­си­ке мож­но го­во­рить до бес­ко­неч­но­сти, ка­кое сло­во ни возь­ми. По­сколь­ку тож­деств нет не толь­ко меж­ду так на­зы­ва­е­мы­ми си­но­ни­ма­ми од­но­го язы­ка, но и меж­ду ни­ми и их сло­вар­ны­ми со­от­вет­стви­я­ми, опять же так на­зы­ва­е­мы­ми эк­ви­ва­лен­та­ми, в пе­ре­вод­ном сло­ва­ре. Про­стей­ший при­мер – впро­чем, ес­ли вду­мать­ся, не та­кой уж про­стой – из язы­ка швед­ской бюрократии.…

Тако и на небеси …

В этой ста­тье я от­ве­чаю на все ком­мен­та­рии к по­сту “Иисус с По­по­ка­те­пет­ля”, по­дроб­но раз­би­раю пред­ло­жен­ные ва­ри­ан­ты пе­ре­во­да за­го­лов­ка “Hatstorm efter kyrkotweet om tacofredag” и пред­ла­гаю свой соб­ствен­ный. Ста­тья а‑а-а-п-шир­ная, но, на­де­юсь, бу­дет про­чи­та­на прак­ти­ку­ю­щи­ми переводчиками.

Над чем смеетесь?

Про иг­ру слов я уже кое-что пи­сал на фейс­бу­ке в свя­зи с про­бле­мой пе­ре­во­да, см. “Шел дождь и два сту­ден­та”. Воз­вра­ща­юсь вновь к этой те­ме: язы­ко­вые ме­ха­низ­мы шут­ки ме­ня неиз­мен­но интригуют.
Но нуж­но ли (и мож­но ли) объ­яс­нять юмор?
Спон­тан­но вся­кий от­ве­тит: – Нет, не нуж­но. Ес­ли шут­ку нуж­но объ­яс­нять, то она пе­ре­ста­ет быть смеш­ной. Тем не ме­нее, де­лать это мож­но и нуж­но в двух слу­ча­ях. Во-пер­вых, пы­та­ясь по­нять при­ро­ду смеш­но­го. Во-вто­рых, ес­ли шут­ка со­от­но­сит­ся с ре­а­ли­я­ми, ушед­ши­ми в про­шлое и нуж­да­ю­щи­ми­ся в ком­мен­та­ри­ях. На пер­вое я не по­ся­гаю. О при­ро­де смеш­но­го раз­мыш­ля­ли, как это при­ня­то го­во­рить, луч­шие умы че­ло­ве­че­ства, на­чи­ная с Ари­сто­те­ля, но за­гад­ку, как ка­жет­ся, так и не раз­га­да­ли. При­мер вто­ро­го приведу.